Немецкий мыслитель Фридрих Ницше (1844 -
1900) является родоначальником "философии жизни" - направления в
западноевропейской философской мысли, сложившегося в последней трети XIX в. в
Германии, в котором "жизнь" оказалась исходным понятием при анализе
всевозможных сфер деятельности человека, его самого и, соответственно, культуры
в целом. Это направление
может рассматриваться как реакция на рассудочный век Просвещения,
противопоставлявший разуму силы самой жизни.
У
Ф. Ницше понятие "жизнь" обозначает вечное движение и становление.
Что значит оно для него? "Жить - это значит: постоянно отбрасывать от себя
то, что хочет умереть; жить - это значит: быть жестоким и беспощадным ко всему,
что становится слабым и старым в нас, и не только в нас".
Не делил мир на виды. "Кажущийся"
мир есть единственный: "истинный мир" только прилган к
нему". "Делить мир на "истинный" и
"кажущийся", все равно, в духе ли христианина или в духе Канта (в
конце концов коварного христианина), - это лишь внушение decadence -
симптом нисходящей жизни".
Предмет его критики составляет
преимущественно европейская культура ближайших для него двух столетий, которая
видится ему как апокалиптическая. Главные идеи Ф. Ницше: культура больна, человечество больно и
вырождается, в этой культуре человек несовершенен, он то, что "следует
превозмочь". Основные предпосылки: в господстве разума над
инстинктом, в культе разума, в признании приоритета духовного над телесным. "На протяжении чудовищных
отрезков времени интеллект не производил ничего, кроме заблуждений".
Разум чужд жизни, он умерщвляет ее, в то время как чувства никогда не
обманывают.
Идеалом
здорового общества и культуры для него является древнегреческая досократовская
цивилизация
("Эллинство и пессимизм"1872)
Искусство возникло раньше науки в
истории человечества, и благодаря ему, по утверждению Ф. Ницше, бытие и мир
оправданы в вечности только как эстетический феномен.
Дионисийское начало - приоритет
инстинктивной воли к жизни, игра жизненных сил, "вакхическое
опьянение" самой сущностью жизни вне какого-либо контроля или диктата
разума или рассудка. Аполлоническое начало, напротив, - это диктат разума или
рассудка, обусловливает оформленность, упорядоченность бытия. Эти начала
трактуются как принципиально различные силы, прорывающиеся из самой природы.
Прочерчивание пути к упадку культуры и человечества начинается уже с Сократа,
затем продолжается в христианский период, а в эпоху Ф. Ницше достигает своего
апогея.
В "Так говорил Заратустра" Заратустра"
(1883-1885) Ф. Ницше выдвигает идеал сверхчеловека - новый тип человека,
превосходящий современников по своим нравственно-интеллектуальным качествам.
"Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор.
И тем же самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или
мучительным позором". Поэтому
на пути к становлению сверхчеловека необходимы труд, бесстрашие,
самопожертвование, героизм, честность, безграничная жажда деятельности,
твердость.
Сверхчеловек формируется при участии двух
начал -дионисийского, несущего в себе радостное утверждение, с жаждой жизни,
танцем и пением, молниями и безумием, и аполлоновского, направляющего эту
безудержную энергию в творческое и упорядоченное русло. Смысл бытия, по Ф.
Ницше, есть сверхчеловек. Но люди, к которым обращается Заратустра, не понимают
его. В этой книге через описание житейских сцен и рассказанных Заратустрой
притч Ф. Ницше повествует о разных типах людей, и через все ситуации проводит
мысль о необходимости стремления к совершенному типу человека, который
трактуется как антипод существующему человеку.
Равенство плохо, пафосом дистанции -
хорошо. В человеке тварь и творец соединены
воедино.
Отказ
от диктата и культа разума и традиционной морали, выход человека "по ту
сторону добра и зла", т.е. отказ от одномерных и однозначных оценок,
сложившихся в европоцентристской культуре, раскрепощение инстинкта, тела,
телесных интуиции, возврат к дионисийству как символу здоровой природной жизни,
- все это провозглашает Ф. Ницше исходя из воли к жизни (читай воля к власти). Именно поэтому
в учении Ф. Ницше снят дуализм души и тела. Феноменальное тело, "живое тело" привлекает
философа своеобразной способностью "мыслить" на довербальном уровне,
открытием нового типа мыслительной деятельности, "мышления в
движении".
Ф. Ницше был озабочен проблемой
перевоспитания человека, создания такой культуры, в которой совокупность
традиций, правил и верований способствовали бы облагораживанию человека, а не
подстегивали его к достижению материального комфорта и утолению бесконечных
материальных потребностей.
В работе "По ту сторону добра и
зла" философии будущего" (1886) и "К генеалогии морали"
(1887) Ф. Ницше осуществляет радикальную критику ценностей европейской культуры
и высказывает ряд провидческих идей, касающихся ее будущего. Но более всего
культура будущего раскрыта в работе "Веселая наука" (1882, 1887), где
наряду с критическими оценками европейской культуры Ф. Ницше излагает свое
понимание культуры грядущей.
Воля к истине любой ценной против
веселости духа.
Подвергая критике просветительский
проект, Ф. Ницше пишет, что "невозможно жить с истиной", "жизнь
ради познания есть <...> нечто безумное". Не способствует улучшению
человека и искусство, ибо в традиционном искусстве, "в аффекте
обнаруживается не человек, но его аффект". Поэтому он формулирует задачу
создания иного искусства в культуре будущего: озорное искусство игры
(свободного отношения к морали) и свободы над вещами.
Новую культуру надо создавать через
преобразование морали. Новая мораль может существовать только в форме мифа, а
миф, по Ф. Ницше, - основа любого типа культуры. Вместе с разрушением
"чутья к мифу" отмирают и исторические основы культуры, цивилизации.
Таким основополагающим для новой морали мифом Ф. Ницше считает миф о сверхчеловеке.
В основе этого мифа - образ сильной личности, в которой утонченность ума
сочетается с прирожденными жестокими инстинктами.
Автор
отмечает предзнаменование обратного процесса - постепенного пробуждения
дионисийского духа. Такое предзнаменование он усматривает в ремифологизации
сознания, дионисийском напоре вагнеровской музыки и др. Миф становится более
значимым и весомым моментом в культуре, нежели сознание, познание, наука; он
трактуется как ключевой момент духовности.
Тексты Ф. Ницше требуют интерпретации,
так как за его масками-символами скрываются некие концептуальные построения.
Одно из них - идея вечного возвращения, которая, по мнению многих
исследователей творчества Ф. Ницше, так и осталась не совсем проясненным
концептом.
В
притче "О трех превращениях" Ф. Ницше повествует о постепенном
превращении человеческого духа: о том, как дух становится верблюдом, верблюд
львом и, наконец, лев становится ребенком. Подобно навьюченному верблюду,
человеческий дух берет на себя все самое трудное, но происходит перерождение:
дух становится львом и теперь хочет добыть себе свободу и быть господином в
своей собственной пустыне. Но завоеванные им ценности уступают иным ценностям -
невинности и забвению, тем самым хищный лев становится ребенком. Эту притчу
можно трактовать как восхождение человека через переоценку всех ценностей,
подобно самокатящемуся колесу, к начальному движению, к новому начинанию и
утверждению.
К интерпретации этой его идеи обращался
М. Хайдеггер, связывая ее с еще одним основополагающим и первичным концептом
его философии - волей к власти, которая у Ф. Ницше составляет главную черту
всего сущего. Само это
сущее, согласно М. Хайдеггеру, не есть бесконечное, поступательное движение к
какой-то определенной цели; оно является постоянным самовозобновлением воли к
власти, восстанавливающей себя в своей природе. И М. Хайдеггер, и Ж. Делез увидели в концепции Ф.
Ницше высшую форму утверждения полноты жизни, которая возможна только при
повторении, несущем радость различия и многообразия самой жизни.
Так, русский религиозный философ В. С.
Соловьев дал амбивалентную характеристику его идеям: отметив дурную сторону
ницшеанства, которая выразилась в презрении к слабому и больному человеку, в
языческом взгляде на силу и красоту, он подчеркнул особую значимость идеи
сверхчеловека, считая се самой интересной в сравнении с другими модными идеями,
возникшими в XIX в. (экономическом материализме, представленном К. Марксом, и
отвлеченном морализме Л. Н. Толстого). Не против идеи сверхчеловека, но против излишнего
биологизма.
Другой отечественный мыслитель начала XX
в. С. Л. Франк
также высоко оценил ницшеанскую идею сверхчеловека как выражающую верховную
моральную ценность культурного совершенствования человека и охарактеризовал
этическую систему Ф. Ницше как "этику любви к дальнему". Чтение книги "Так
говорил Заратустра" потрясло его атмосферой глубины духовной жизни,
духовного борения, которой от нее веяло.
Для элитарных направлений в искусстве,
расцветших на рубеже XIX-XX вв., кардинальной программой можно считать положение Ф. Ницше о
метафизическом назначении искусства, которое он отмечал в предисловии к
работе "Рождение трагедии из духа музыки". Феномен греческой красоты
для Ф. Ницше заключался не в "прекраснодушном скольжении по
поверхности", а в генеалогическом погружении в глубину по направлению к
хаотическому источнику. Он
полагал, что именно в дионисийском опьянении и мистическом самоотчуждении
художнику открывается его собственное состояние - единство с внутренней
первоосновой мира, которое происходит в символическом подобии сновидения.
Последователи Ф. Ницше среди двух противоположных начал в искусстве -
дионисийского и аполлонического - отдавали приоритет первому.
Вяч. И. Иванов обратился к идее Ф. Ницше
о дионисийском начале в художественном творчестве, пытаясь создать оригинальную
концепцию театра будущего, причудливо соединившую в себе христианскую идею соборности и
дионисийство, предназначение которого - преобразование человечества.
Несколько иначе сложилась судьба
творческого наследия немецкого философа во второй половине столетия. Искусство
- это иллюзия, игра, поэт - лгун. Ф. Ницше расценивал искусство как "культ
недействительного", рассматривал восприятие искусства как "добрую
волю к иллюзии". Ф. Ницше - за искусство праздника.
Комментариев нет:
Отправить комментарий